Олицетворением Большого Стиля в туризме всегда представлялся мне Санкт-Моритц. А сколько историй связано с этим местом, сколько имен и событий! Мы направляемся в Энгадин, чтобы покататься на лыжах. Но, наверное, заметим и что-нибудь кроме лыж.

Городок для иностранцев

С чего уместнее начать? Представьте себе высокогорную — 1800 метров над уровнем моря — долину. Окружающие ее трехтысячные вершины с нетающими снежниками. Цепочку озер, разделенных перешейками суши, как бы стягивающими противоположные склоны гор, чтобы те не разошлись. Вода, лес, камни, бездонный купол неба... «Воплощением мечты о рае» казалась эта долина писателю Герману Гессе: «Я чувствовал, что она имеет ко мне какое-то отношение, хочет не то дать мне что-то драгоценное, не то чего-то потребовать от меня».

Это и есть Верхний Энгадин, расположенный на юго-востоке Швейцарии, в кантоне Граубюнден. Его столица Кур, основанный ок. 2500 года до нашей эры, был главным городом римской провинции Rhaetia Prima. Около 290 года н.э. римляне за что-то убили своего легионера по имени Mauritius, которого, как это часто бывает, позже канонизировали. Обитатели одной из деревень Верхнего Энгадина решили, что он будет их небесным покровителем. Так возник Санкт- Моритц — ударение, кстати, правильнее ставить на последнем слоге.
Вот как описывает свое пребывание тут в 1912 году прима петербургского балета Матильда Кшесинская: «С. -Моритц произвел на меня чарующее впечатление: все в глубоком снегу, солнце светит и греет, как летом, весь город, как игрушечный. Днем мы заказывали парные сани, лошадей с бубенцами и, закутавшись в теплые пледы, отправлялись кататься по окрестностям. Навстречу попадались такие же сани с катающейся публикой, всем было весело и хорошо... Забавен был вид главной улицы, все шли с лыжами в руках или тащили с собой санки, чтобы идти в горы и на них спускаться, все в самых разнообразных туалетах всех цветов радуги».
А вот что пишет отнюдь не разделявший такого туристического восторга Герман Гессе: «С. -Моритц уже и пятьдесят лет назад (т.е. в начале XX века — Ю.Б.) был ничем иным, как бойким городком для иностранцев... Есть множество домов, где люди живут лишь по несколько месяцев, а то даже и недель в году, и остаются для старожилов, чью родину они раскупили, чужими людьми».

Парад амбиций и несколько практических советов

Мало того, что С. -Моритц входит в элитный клуб лучших горных курортов Best of реу Alps — он еще и Top of the World. Официально зарегистрированный товарный знак. Простенько и со вкусом. От скромности здесь никто помирать не собирается.
С. -Моритц поражает и раздражает одновременно.
Разбросанные по склону виллы — как замки маркиза Карабаса. Отели-дворцы Badrutt's Palace и Kulm , входящие в группу The Leading Hotels of the World. $700-1000 в сутки за номер; сьют — $1600—3200.  Обязательный dress code: «Мы убедительно просим наших гостей не появляться в спортивной одежде в общественных местах после 19.00. На ужине мы рады видеть вас в темных костюмах и галстуках». Carlton, построенный в 1913 году по заказу последнего русского императора. Он должен был стать его летней резиденцией, но не сложилось, Николай Александрович в С. -Моритц так и не пожаловал; о прошлом напоминают Императорский зал и ресторан Le Romanoff. Открывшийся в декабре 2002 года Grand Hotel Kempinski des Bains с Президентским сьютом площадью 320 кв.метров и собственным казино... И еще с десяток отелей, мало чем, на мой взгляд, отличающихся от «пятизвездников». Роскошные интерьеры холлов и номеров, SРА, бассейны и прочее.
Витрины магазинов: скромный пиджачок от Brioni -$2900, часы Panerai — $13 500, какие-то свитерочки по $700-800. Лама и кашемир. Смокинги и соболя. А если что-нибудь спортивное, то JetSet или Bogner. Заходить в бутики, чтобы просто поглазеть и пощупать товар, не принято.
Загадочное блюдо Caviarissimo в меню высокогорного ресторана La Marmite: телятина «карпаччио» с трюфелями и икрой — $210 за порцию. Хорошо запивать Pommery brut по $120 за бутылку.
По меньшей мере полторы сотни официальных мероприятий — культурных, спортивных, светских -в течение только зимнего сезона. Бесконечные приемы и презентации... 19-й ежегодный турнир поло на снегу -спонсор Cartier. Керлинг — 105-й Кубок Джексона. 76-е скачки White Turf по замерзшему озеру — призовой фонд полмиллиона франков ($360 000). 35-й Энгадинский марафон — более десяти тысяч участников. 6-й фестивальSnow and Symphony — выступают Гидон Кремер, Владимир Ашкенази...
Традиционный ежегодный Gourmet-фестиваль — праздник «высокой кухни», на который съезжаются гурманы со всего света. «Не делайте из еды культа» — это вообще не про С. -Моритц, а уж на этой неделе в середине марта тем более. Знаменитые «шефы» из разных стран, обладатели высших поварских титулов, «колпаков» и «звезд» Michelin демонстрируют свое искусство, проводят кулинарные и винные мастер-классы. «Большой финал» под патронажем Davidoff...
Все это Санкт-Моритц. Всегда первый, всегда лучший. Самый дорогой альпийский курорт. Возможно, одно из самых дорогих мест в мире. Что любопытно: здесь старательно поддерживают эту репутацию, как бы между прочим сообщая, например, что шестьдесят процентов мест для гостей приходится на отели 4* и 5*.
«Весь этот джаз» с сумасшедшими ценами, понятное дело, многих отпугивает. Что ж теперь, не ехать кататься в С. -Моритц? Ехать, обязательно ехать. Здесь непременно надо побывать, хотя бы раз в жизни — чтобы помнить об этом всю оставшуюся жизнь. Вот несколько советов, как сократить расходы.
Во-первых, остановиться можно не в самом С. -Моритце, а в одном из курортных городков по соседству, например,  Сильваплане, Самедане или Понтресине: ненамного, но все же дешевле.Речь, конечно, не о «высоком» сезоне, тут скидок не ждите. На момент подготовки этой статьи номер в Hauser Hotel, Санкт-Мориц, стоил 9900 руб.
В «высокий» сезон, в феврале-марте, вполне реально снять студию (на 2-4 человека) с кухонным уголком за $700-800 в неделю. Готовить вы будете сами, продукты покупать в ближайшем супермаркете СООР. Вот примерные цены в $: хлеб-багет — 1; сосиски (4 шт.) — 2,5; сыр (200 г) — 3,5; йогурт (4 х 150 г) — 1,7; пиво (бут.) — 0,7; вино (бут.) — 4; яблоки-груши (кг) — 3,2; свиные отбивные (кг) — 19; макароны (500 г) — 1,5; шоколад — 1,3; (200 г курица (целая) — 9,2... Короче, $20-30 в день вам с лихвой хватит на завтрак и ужин. А пообедать всегда но в одном из высокогорных ресторанов, это будет стоить еще $20.
Интересно, не правда ли? Выходит, отдохнуть в С. -Моритце может позволить себе человек (или семья) со средним достатком. Выходит, он и для нормальных людей тоже, а не для одних только миллионеров.

Пропавшие километры

В любом путеводителе вы прочтете, что в С. -Морице 350 км горнолыжных трасс. Цифра эта несколько преувеличена. В действительности дело обстоит следующим образом.
Непосредственно над городом, на южных склонах вокруг Corviglia (2486) всего 80 км обихоженных спусков. Еще 70 км трасс находятся на противоположной стороне долины, на Corvatsch (3303), в двадцати минутах езды от центра курорта. Третий основной район катания, насчитывающий не больше 50 км подготовленных спусков, Diavolezza (2978), расположен еще дальше, за Понтресиной, у самого Бернинского перевала; добираться сюда надо минут сорок. Итого — 200. А где еще 150 км трасс! Они, как выясняется, раскиданы по всему Энгадину, от Малойи до Цуоза, по маленьким «домашним» склонам с несколькими бугельными подъемниками, и ничего интересного из себя не представляют. Потому не будем тратить времени понапрасну — поднимемся на Corviglia!
Недели за две до главного горнолыжного события года я еще успел проехаться по этим трассам. Широкие и светлые, с приятными перепадами, они стекали с Munt Murezzan (2659) в Salastrains, где у самой границы леса был уже готов финишный стадион. Потом трассы закрыли — обнесли сеткой в несколько рядов, вырезали кусок горнолыжного «пирога». Теперь пересечь их можно было под землей, через специальные туннели. Десятки добровольцев под наблюдением важных FIS-чиновников начали производить с ними некие загадочные операции: где-то что-то срывали, где-то, наоборот, подсыпали снега. Прокладывали кабели, устанавливали таймеры, монтировали по обочинам огромные экраны, площадки для телекамер и прессы... С. -Моритц готовился к чемпионату мира. Четвертому в своей истории.
Когда новый фуникулер на Piz Nair (3057) притормаживал у промежуточной опоры, обычно ровный гул голосов в 80-местном вагоне заметно усиливался. Все обсуждали то, что видели под ногами и над головой, — трассу мужского скоростного спуска. Очередное творение знаменитого «горнолыжного архитектора» Бернара Русси, успевшее стать местной достопримечательностью. Верхний, почти вертикальный участок Акушук Fall, «Свободное Падение». Старт — как прыжок с балкона: 130 км/час набираются за первые 6 секунд! «Только в гонках Формулы-1 такая же начальная скорость, — заметил Русси в одном интервью. И помолчав, добавил: — Честно говоря, я рад, что теперь избавлен от необходимости сам гонять по таким трассам». В прошлом профессиональный спусковик, он знает, о чем говорит. Как чувствуют себя на «самой скоростной в мире» трассе спортсмены, часто ли поминают Русси добрым словом?..
Те же, кто катается не на скорость, а в свое удовольствие, чувствуют себя на Corviglia более чем комфортно. Солнце трамбует лысые склоны не хуже ратраков, ехать можно в любом направлении, хоть по размеченным дорожкам, хоть рядом с ними, не боясь напороться на камни. Большинство трасс «красные», средней сложности, — даже те, что размечены как «черные» в секторе Marguns (2278). Много площадок для начинающих, где инструкторы (завидую их поистине ангельскому терпению) возятся с новичками. Экспертам и любителям пощекотать себе нервы можно посоветовать несколько кулуаров с Fuorcla Grischa, а также попробовать спуститься вне трасс с Piz Nair.

Горнолыжник Нижинский

Из С. -Моритц-Бада в зону катания можно подняться в 100-местном вагоне. Из центра курорта, Дорфа, на Corviglia доставляет 200-местный рельсовый фуникулер. Его нижняя очередь была построена еще до первой мировой войны, в 1913 году; верхняя — в 1928-м, когда здесь впервые принимали Белую Олимпиаду. Второй раз зимние Олимпийские игры случились в С. -Моритце в 1948 году. Сегодня красивая, извилистая трасса Огутра не кажется сложной — прежде, вероятно, полагали иначе. Спуск справа от «поезда» шире и круче, и также выводит к промежуточной станции Chantarella (2005).

«Я шел по снегу. Снег хрустел. Я любил снег... Я прошел отель Chantarella. Я подумал, что все названия важны, ибо люди будут ходить для того, чтобы увидеть, где гулял я», — писал в своем знаменитом «Дневнике» Вацлав Нижинский. Мне захотелось разыскать дом великого танцовщика, находившийся где-то в верхней части С. -Моритца, — просто спуститься к нему на лыжах. Вообще-то катание по улицам тут не поощряется, но при хорошем снеге почему не попробовать?..
Вацлав и Ромола Нижинские сняли виллу Guardamunt в декабре 1917 года. «Мы были так влюблены в С. -Моритц, что не хотели покидать его ни на день, -вспоминала Ромола. — Вацлав решил заняться зимними видами спорта. На первом занятии он попросил инструктора показать, как тормозить при слаломе, и в то же утро стал делать повороты с выпадами». — «Этому джентльмену не придется делать много замечаний, сразу видно — опытный лыжник». — «Что вы, он сегодня впервые встал на лыжи». — «Вы смеетесь надо мной».
Нижинский уже был полубезумен. Забредал в дикие места, танцевал на краю пропастей. Ходил по С. -Морит-цу с большим медным распятием на шее, утверждая, что он Христос... 19 января 1919 года в отеле Suvretta House Нижинский последний раз выступал перед публикой. Это был странный и страшный танец. Нижинский исполнил свой коронный прыжок с зависанием, сложил руки на груди и сказал: «Лошадка устала»...
Я спускался на лыжах вдоль нижней очереди фуникулера до тех пор, пока это было возможно. Поочередно подъезжал к стоящим на склоне зданиям, высматривал их имена. Искал старое шале — так, мне казалось, должна выглядеть Chesa Guardamunt — и не находил его. Зато наткнулся на Chesa Futura. Построенный в 2003 году по проекту культового архитектора лорда Нормана Фостера (автора нового Рейхстага в Берлине, международного аэропорта Гонконга, лондонского «Моста тысячелетия»), этот круглый, сплюснутый дом-тыква вызывает стойкие ассоциации с Хеллоуином и совершенно выпадает из окружающего пейзажа — будто космические братья по разуму приземлились в С. -Моритце.
Наконец навстречу мне попался господин интеллигентной внешности, в дубленке и очках без оправы.
— Идемте, я провожу вас, — сказал он, когда я, уже не питая иллюзий, показал ему листок с надписью: Nijinsky, Chesa Guardamunt. — Только Нижинского у нас нет, я от
лично знаю всех своих соседей.
— Он жил здесь! До вас, в начале прошлого века. Звезда русского балета, труппа Дягилева — может, слышали?
— Что вы говорите? Как интересно — русский балет в нашем доме!.. Но, знаете, ему ведь всего два года, а тот, что стоял тут прежде, давно снесли.

Как я вступил с клуб Cresta

Вы думаете, катание на лыжах — бессмысленная череда подъемов и спусков? Только не в С. -Моритце! Здесь на каждом шагу подстерегает множество открытий — стоит только пошире раскрыть глаза.
Как-то раз я свернул с трассы не доезжая Chantarella, и, спустившись вдоль безымянного ручья, вскоре оказался на самой окраине города, наверху довольно милого склончика. Когда-то по нему катались — с краю сохранились опоры бугельного подъемника, теперь склон был заброшен и тихо зарастал. Съехав к его подножию, я обнаружил табличку: private Club — members Only. Так я вступил в легендарный клуб Cresta, точнее на его территорию.
Несколько человек, стоявших на балконе невысокого белого здания, выглядели забавно. Внешне все очень походили на доктора Ватсона — светловолосые, розовощекие, в коротких пиджачках, твидовых или вельветовых бриджах и толстых вязаных гетрах. Члены клуба проводили меня взглядами, в которых читались удивление и неудовольствие, но полицию звать не стали. Я жестами давал понять: извините, мол, заблудился.
Основанный в 1885 году, когда из С. -Моритца в соседнюю Селерину проложили скелетонную трассу, клуб Cresta имеет свои более чем вековые традиции. Он всегда был закрытым обществом, в котором состояли (и состоят) очень уважаемые люди, объединенные довольно странным, на мой взгляд, увлечением. Впрочем, за $320 можно приобрести так называемое ограниченное членство, дающее, если не ошибаюсь, право пять дней в течение сезона пользоваться трассой.
Длина ее 1214 метров при перепаде высот в 157 метров. Уже выбравшись за территорию клуба, с площадки для зрителей я немного понаблюдал за заездами. Диктор объявлял какие-то непонятные термины, мимо с характерным звуком проносились по дну ледяного желоба распластанные на низких салазках фигуры. Съехавшие донизу пешком возвращались к месту старта: любишь кататься -люби и скелетон таскать. Мне удалось поближе рассмотреть этот снаряд: никаких современных материалов, грубая сварная конструкция, потертая замша сиденья... Во всяком случае именно на таких катаются в клубе Crestа.
Придумали эту забаву, разумеется, уроженцы Туманного Альбиона: лететь башкой вперед, лежа на животе, со скоростью 150 км в час — вот занятие, достойное истинного джентльмена!.. А если серьезно, скелетон, конечно, спорт очень мужественных людей. Сам Джеймс Бонд «однажды спускался с вершины Cresta, просто чтобы доказать себе, что способен на такое. В шлеме, с маской на лице, защищающей от ледяного потока воздуха, в одежде, подбитой кожей, он тем не менее испытал шестьдесят секунд животного страха. Даже теперь он помнил, как дрожал всем телом, когда вставал с саней».

Где-то над Понтресиной

Часть эпизодов романа «На секретной службе Ее Величества» разворачивается в нескольких километрах от С. -Моритца. «Где-то над Понтресиной», на одной из вершин гряды Languard находилось убежище графа Блофелда, разобраться с которым приезжает Джеймс Бонд.

Блофелд, конечно, был злодей каких мало, но, обустраивая свое альпийское гнездо, сделал в общем-то доброе дело: арендовал гору, в сотрудничестве с местными властями построил канатную дорогу, проложил несколько горнолыжных трасс и трассу для бобслея... В реальности такого места не было и нет — уже хотя бы потому, что никогда ни один подъемник в Энгадине не дотягивался до высоты 3605 м. Писатель Йен Флеминг просто придумал эту отлично оборудованную высокогорную станцию, а ближе к концу романа взорвал ее к чертовой матери — даже обидно!.. Но декорации, в которых действуют персонажи романа (убегают, догоняют, убивают друг друга, совершают головокружительные спуски на лыжах и санях), а также сам пейзаж и многие детали здешней курортной жизни явно списаны с натуры и вполне узнаваемы.
«Внизу виднелась граница лесного массива и долина Бернины, ведущая в сторону Понтресины». Туда-то мы и направляемся. Ехать не скучно: обычный рейсовый автобус оборудован телевизором, по которому крутят местные новости, сводку погоды, информацию о работе канаток, рекламу... Сворачиваем к рельсовому фуникулеру на Muottas Muragl (2453), высаживаем большую группу экскурсантов. Они собираются подняться на вершину, чтобы полюбоваться открывающимся с нее видом на весь Энгадин и, может быть, прокатиться по четырехкилометровой санной трассе, ведущей к подножию горы. Лыжникам тут делать нечего — нам дальше.
Впереди Понтресина — второй по величине курортный центр Энгадина. Симпатичный городок на солнечной террасе, вытянутой вдоль заросшего лесом склона. Два десятка очень неплохих отелей и ресторанов, длинная торговая улица... Имя Понтресина происходит отPonte Sarasinae, что значит «мост, который построил Сарацин». Что это был за мост — через шуструю речку, бегущую за домами параллельно шоссе, или, в более широком смысле, мост между Италией и Гельвецией, проход через один из стратегических альпийских перевалов?.. Вторая версия кажется мне интереснее, хотя, конечно, маловероятна: нормальная дорога здесь была проложена только в 1842—1864 гг.
Перевал находится на высоте 2328 метров над уровнем моря и открыт круглый год. Несмотря на нередкие снежные заносы, по нему практически безостановочно осуществляется автомобильное и железнодорожное сообщение. Лес остался внизу — пустынные белые склоны окружают замерзшее озеро Lago Bianco, похожее на сверкающий серебряный медальон. Слева, с итальянской стороны, из долины Poschivalo, медленно поднимается караван облаков. Справа высится Bernina (4049) — самый восточный альпийский четырехтысячник... Так все это выглядит с вершины Ьа§а1Ь (2959), куда забрасывает бело-голубой вагон канатной дороги. Других подъемников нет. Несколько спусков по южным, залитым солнцем склонам доставляют истинное удовольствие, хочется задержаться на них подольше. Но надо покататься и напротив, на Diavolezza (2978).
Перебраться туда, не снимая лыж, невозможно; приходится воспользоваться услугами автобуса-шаттла, который ходит каждые двадцать минут. С подъемниками на Diavolezza тоже не густо — 125-местный фуникулер и 4-креселка. Трассы более разнообразны, чем на Lagalb, но в силу своей северной ориентации быстро темнеют, и место мгновенно начинает оправдывать свое зловещее название. После хорошего снегопада тут великолепные возможности для off-piste. В поисках неразбитой целины сюда устремляются продвинутые катальщики и любители ски-туров, экипированные соответствующим образом: широченные лыжи, защитные шлемы, биперы. Это только Бонду удалось уйти от лавины, в жизни чаще бывает по-другому... Вообще публика тут несколько отличается от той, что предпочитает загорать над С. -Моритцем, -недаром в районе Diavolezza проводятся экстремальные соревнования Swiss Freeride Trophy.