На этом курорте мало иностранцев и почти не бывает русских. За четыре дня мы ни разу не услышали родной речи. Но и затеряться в турецкой толпе не удавалось. Ольгу выдавала белая кожа и веснушки, а меня — разговорник в руке. Общительные местные парни замечали кириллицу на обложке и сразу догадывались: «Greek?».
А мне сам город показался греческим. Конечно, на северо-эгейском побережье Турции так можно сказать про любое место. Чешме, Чанаккале, Ассос. В этих краях мало мечетей и прочего ориентализма, зато много античных развалин. Холмы так же лысоваты, как и на другой стороне Эгейского моря. Продавцы торгуют по ценникам, а девушки не застенчивы. Да вон она, Греция-то, с высокой горы ее видно. Пароход отсюда до острова Лесбос идет два часа, билет в оба конца стоит 35 евро.
Но даже в этом окружении Фоча выглядит греческой вдвойне – из-за характерных каменных домов со ставнями. Турки такие не строят. А греки были в городе большинством почти три тысячи лет – от основания древней Фокеи и до Ататюрка. Оставшиеся от них дома – в основном, постройки конца XIX – начала XX века.
Слово «Фоча» или что-то похожее на многих европейских языках означает «тюлень», «морской котик». Эти животные действительно здесь водятся, но увидеть их удается немногим. Мы даже не пытались. Зато на виду и слуху другие «морские котики» — турецкая десантура квартируется в центре городка. Фотографировать бойцов нельзя, но смотреть — сколько угодно, войсковой стадион и полоса препятствий — за решетчатым забором. Сильное зрелище: сотня зеленых беретов бежит строем и горланит турецкие марши. Слышно их, без преувеличения, во всей Фоче. А с другого конца бухты так же мощно несется голос муэдзина с минарета. Накануне выборов это звучало особенно символично: «кемалисты» против «исламистов», и у каждого своя мелодия.
С музыкой связана и главная здешняя достопримечательность. Километрах в трех от города находятся странной формы прибрежные скалы. Гиды утверждают, что при определенном направлении и силе ветра они издают довольно музыкальные звуки. Отсюда, мол, и пошел миф о Сиренах, которые заманивают моряков сладким пением. Мы подбирались к «Скалам Сирен» на кораблике, но ничего такого я не услышал. Наверное, не нужно было брать с собой жену.
В Фоче также есть остатки древней городской стены с эллинским святилищем, 500-летняя полуживая крепость, две староосманские мечети (XV и XVI век). На окрестных холмах много руин. Тут и там продолжаются раскопки. А в 60 км отсюда начинается трехмиллионный Измир, самый европеизированный турецкий мегаполис.
По вечерам отдыхающие заполняют террасы на набережной, заказывают рыбу и кебабы, чай и свежевыжатые соки. Редко кто выпивает пиво или ракы. Отдыхать среди турков вообще одно удовольствие: никто не пьян, никто не взвинчен, но и не угрюм. К иностранцам отношение – подчеркнуто вежливое. За четыре дня меня один раз бесплатно угостили морским ежом, раза три дали скидку, о которой я не просил, и раз двести спросили «уэ-а-ю-фром».
Фоча занимает сразу две бухты, на языке местных — Большое море и Малое. Береговая линия в этих краях сильно изрезана, и соседние пять-шесть бухточек отданы отелям. В нашем трехзвездочном Hanedan все оказалось на уровне: территория, пляж с голубым флагом, ужин, персонал. Ну разве что меблировка в номере – так себе, зато метраж немаленький.
Так что в Фочу когда-нибудь обязательно вернусь. В конце концов, я еще не видел там тюленей и не слышал Сирен.
Текст и фото: Влад Вдовин.
